24 июня с.г. Вадиму Васильевичу Барзыкину, выдающемуся ученому и замечательному человеку, исполняется 70 лет. Можно по-разному относится к этой дате – подводить итоги, строить планы. Но пройти мимо не удается никому, т.к. это главный юбилей в жизни человека. Не пройдем и мы.

Я знаю Вадима Васильевича (ВВ как его иногда называют, имея в виду его неукротимую энергию, спрятанную внутри, как у взрывчатых веществ) более 50 лет. В этом отношении мне нет равных. Мы познакомились в 1949 году во время сдачи экзаменов на физико-математическом факультете Ростовского Университета. Познакомились и подружились. Вместе учились – в целом, неплохо. Вместе занимались спортом. И если учились примерно одинаково, то в спорте ВВ меня обходил. В волейбол я играл в факультетской команде, он – в университетской, в баскетболе я был запасным, он – в основном составе. Он был двухкратным чемпионом по альпинизму, я же в горах не бывал. Единственный вид спорта, где мы соревновались – это бы настольный теннис. Спорт, однако, не мешал нам полюбить науку.

После окончания университета в 1954 году мы расстались, как оказалось, ненадолго. ВВ поехал в Таганрогский радиотехнический институт преподавать физику. Мне же удалось устроиться в Институт химической физики АН СССР в группу Федора Ивановича Дубовицкого, дела у которого начали успешно развиваться, и когда в 1956 году встал вопрос о расширении группы и преобразования ее в лабораторию, я порекомендовал Ф.И. пригласить на работу В.В. Барзыкина (к тому времени я уже имел микроавторитет у Ф.И., т.к. завоевал 1-ое место на конкурсе молодых ученых Института). Федор Иванович легко согласился и ВВ переехал в Москву.

И здесь его ждал неожиданно быстрый успех. Он стал работать со мной, как со старшим товарищем. На время работы в библиотеке (т.е. оформления допуска) я предложил ВВ решить краевую задачу в теории теплового взрыва – с тем, чтобы ему было нескучно заниматься. Я не рассчитывал на успех, т.к. эта задача была непростая и у классиков (Д.А. Франк-Каменецкого, Я.Б. Зельдовича) ее решения не было. Каково же было наше всеобщее удивление, когда ВВ ее решил за два месяца (так еще и получив допуска в лабораторию). Такого в истории химфизики еще не было. Я очень радовался и гордился, а Федор Иванович проникся к ВВ таким уважением, которого „хватило” на всю оставшуюся жизнь. Вырос и ростовский авторитет в химфизике. Я помню такой эпизод. Как-то на банкете известный ученый Николай Михайлович Чирков, который в то время опекал наши работы, сказал мне: „Шура, я тебя очень прошу. Поезжай в Ростов и привезу мне хотя бы одного ростовчанина. Мне в лаборатории очень не хватает ростовчан”. Что касается этой первой работы, то вскоре мы поняли, что она имеет важное методологическое значение, т.к. конкурировавшие теории теплового взрыва Семеного и Франк-Каменецкого стали теперь предельными случаями краевой задачи.

Потом наметился переезд в Черноголовку и ВВ стал одним из первых ее поселенцев, получив квартиру в первом же доме по будущей 1-ой улице, и в течение нескольких лет ездил на работу в Москву. В 1960 году Черноголовской части Института химической физики были созданы первые лаборатории, я тоже переехал в Черноголовку и ВВ возглавил в нашей лаборатории группу воспламенения. Им и появившимися у него сотрудниками выполнено немало интересных и важных работ по теории и практике теплового взрыва и зажигания. Наиболее известные его работы по очаговому взрыву, нестационарной теории теплового взрыва, тепловой теории зажигания, динамическим режимам воспламенения, полигонным испытаниям теплового взрыва больших зарядов взрывчатых веществ. Он остался верен этой тематике и в дальнейшем, и стал крупнейшим специалистом в этой области, завоевал мировое признание коллег.

В Черноголовке раскрылся новый дар ВВ, проявившийся в организационной работе. Все, за что брался ВВ – в особенности, это организация симпозиумов, конференций. Семинаров – получалось на отлично. Он был ученым секретарем оргкомитета 1-го Всесоюзного симпозиума по горению и взрыву (а председателем его был сам Н.Н. Семенов) и сыграл важную роль в организации всех остальных симпозиумов (их значение в развитии науки о горении и взрыве трудно переоценить). Его организаторские способности проявились и в создание Международного журнала по СВС и в проведении первых международных симпозиумов, посвященных этой же тематике. Неоценима его деятельность в научно Совете по горению и взрыву при Президиуме РАН и в другой разнообразной работе.

В последнее время у ВВ появился вкус к информационной работе, к написанию аналитических обзоров. К наукометрическим изысканиям. И в этом направлении он сделал много полезного.

Вадим Васильевич – глубокоуважаемый человек. Я не знаю, кого бы то ни было, кто относился к ВВ без уважения. И это уважение связано не только с научными заслугами ВВ, не только с тем, что он яркий ученый, работающий в важной области научно-технического прогресса, но и с его личными качествами.

На них мне бы хотелось остановиться подробнее, т.к. они замечательны, а их сочетание уникально. Отметим их по пунктам.

1. Доброжелательность. Он абсолютно не завистлив. Я всегда говорил: „Друг – это не тот, кто сочувствует тебе в беде. В беде все готовы помочь. А тот, кто радуется твоим успехам”. В этом отношении ВВ – друг очень многих. ВВ готов дать добрый совет любому, кто к нему обратится. И к нему обращаются многие, всегда получая удовлетворение от встреч и бесед. Он готов помочь каждому, кто нуждается в его помощи.

2. Надежность. За все, что берется ВВ, можно быть спокойным. Будет выполнено в срок и на отлично. Мне говорил Николай Николаевич Бахман, известный специалист по горению: „Как тебе повезло, что ты работаешь с Вадимом. Это же столп, это же глыба 100-процентная надежность”.

Но его надежность проявляется не только в делах, но и в отношениях. Он никогда не подведет. Не обманет. Я помню такой случай. Мы проводили одну закрытую работу и ждади вещество из Ленинграда, необходимое для ее проведения. Но вещество нам долго не присылали и работа срывалась. Тогда мы с ВВ поехали в Ленинград и привезли его сами, нарушив правила перевозки. Нас наказали и долгое время мы были невыездными. Но ВВ никогда не пытался укорить меня в этой неразумной идее, надежно продолжая делать свое дело.

3. Доверчивость и наивность. Ко всем людям, если они никак не запачкали свою репутацию, он относится хорошо. Если человека не знает совсем, то считает. Что это хороший человек. Плохое отношение ВВ надо суметь заслужить. С такой доверчивостью связана и некоторая наивность, особенно характерная для ВВ.

4. Работоспособность и любознательность. ВВ удивительно сочетает в себе широкий интерес ко всему. Что происходит вокруг с сосредоточенностью на конкретных своих делах. От него можно узнать новость о том, что делается в мире, несмотря на то, что, казалось, на любознательность у него не остается время. Как ему это удается одному богу известно.

Можно было бы продолжать перечислять его личные качества. Все они замечательны.

Вадим Васильевич – это удивительный человек, яркая личность. И мне, действительно, повезло, что судьба свела меня с ним в далеком 1949 году.

Я присоединяюсь к многочисленным поздравлениям в связи с 70-летием Вадима Васильевича. Хочу пожелать только одного – здоровья, а любовь окружающих у него есть.

А.Г. Мержанов 24 июля 2001г.